Старец Максим
(Бузулукский)
(1863 –
1937 гг.)
В 1863 году в селе Ивановка Бузулукского уезда в бедной крестьянской
семье у Георгия и Пелагии родился первенец. При крещении младенцу дали имя
Матвей. С раннего детства Матвей любил посещать храм, смотреть на красивые
иконы, слушать удивительное пение, и усердно молится. Когда Матвею исполнилось
семь лет, он заболел оспой, после тяжёлого заболевания потерял зрение. Утешение
мальчик находил только в молитве. Он верил, что Царица Небесная не оставит его.
(Со временем по молитве он получил возможность передвигаться без посторонней
помощи).
В 1886 году слепого двадцатитрехлетнего Матвея привезли в Спасо-Преображенский
монастырь - и, усадив на паперти храма, оставили одного. Монахи отвели юношу к
игумену... Вскоре в монастырской летописи появилась запись: 28 июля 1886 года
по увольнительному свидетельству поступил Матвей Пелепцов.
В обители юношу научили печь хлеб, звонить в колокола. 15/28 мая 1896 года
послушник Матвей был пострижен в рясофор. Постриг в мантию был совершен 15 (28)
августа 1908 года, его нарекли Макарием. За детскую кротость и простоту люди
любили слепого монаха. К нему приходили верующие из окрестных сёл со своими
нуждами, получив духовный совет, утешение, часто возвращались поблагодарить за
молитвенную поддержку. Вскоре верующие стали замечать, что по молитвам
праведника исцеляются тяжелобольные, из уст в уста передавались рассказы о том,
что его предсказания сбываются...
Из воспоминаний Александры Рябовой: «Старшие дети у моей мамы (Евдокии
Мрякиной) все умирали, четверо умерли, и пятая девочка тоже была при смерти.
Свекровь и говорит маме: «А ты помолись Божией Матери и Спасителю, Господь
помилует и пошлет ей жизнь». И мама так молилась усердно, со слезами: «Оставь
мне ее хоть до четырнадцати лет, чтоб я на нее посмотрела, порадовалась!..» И
Тамара осталась жива, но стала плакать... Не дает покоя никому. Уж они поехали
к профессору. Профессор определил, что у нее порок сердца. Лечению не
поддается. Тогда решили: давай поедем к монаху Макарию. Пришли к нему первый
раз, ни мама его, ни он маму не знает. Но встретил как знакомую:
- А, Евдокия приехала! Ну, проходи, проходи! Ты молилась, чтоб тебе Господь
оставил дочку... - он сам ей все сказал, с чем она пришла. - Ну ладно, что
Господь тебе мысль дал просить, чтобы она дожила до четырнадцати лет. Ничего,
она девочка хорошая, Богоугодная.
Мама спрашивает:
- Батюшка, а почему же она плачет?
- Почему плачет! Это ее душа плачет, потому что она не сподобилась в
младенческом возрасте умереть. Ей ангельский чин был бы... Вот поэтому она
плачет.
После этой поездки Томочка плакать перестала, но была очень слабенькой и
болезненной. Росла она как монашка. Такая замкнутая, все время читала или пела
духовные песни. Монашки к нам приходили, пели с ней. У нее силы не было, и
училась она всего один или два года. Умерла она в 1928 году, в 14 лет. На
похороны пришло много монашек, пели. Хоронили с большим почетом, с выносом -
крест и иконы несли перед гробом. И все священники были на поминках...»
В схиму монах Макарий был облечен в 1920 году, его нарекли Максимом. В Первую
мировую войну многие приходили к прозорливому старцу, чтобы узнать - жив ли
муж, сын или брат, взятый на войну. Приведем несколько свидетельств:
Ольга Муромова пришла в келью старца вместе с мамой, тревожившейся о муже, - от
него давно не было вестей. Старец встретил их, как знакомых, назвал по имени и
пригласил попить чаю, позже предложил отстоять позднюю Литургию и вечерню,
После службы он начал пересказывать рассказ, одного солдата, о том какие бои
были страшные, пули летели, свистели, шапку задели, а его вот не убили. Прошло
несколько дней, и от отца Ольги пришло письмо, слово в слово повторяющее
рассказ старца... Вскоре отец Ольги вернулся.
Одна молодая женщина, Анна, семь лет не получала писем от мужа Степана. Старший
брат мужа со своей женой решили поехать за советом к прозорливому старцу. По
дороге сломалась оглобля, деверь, налаживая телегу, ругался. Приехали в
монастырь, заходят в келью, а старец обращается к нему со словами: «Семен, а
Семен, что ты ругал меня? Разве я звал вас к себе? Вы по своей воле приехали».
Семен, встал перед прозорливым старцем на колени и слезно покаялся. Старец от
души простил его, ласково побеседовал обо всем, прощаясь, просил передать Анне,
чтобы она ждала мужа, никуда не уходила из его семьи. «Мы помолимся за воина
Стефана, через колокольный звон отслужим молебен, и он сбежит из плена». И
вскоре пришло долгожданное письмо, а следом и сам Степан приехал. Из
воспоминаний Степана: «Жили там, забыли всех. И вдруг вспомнил. Не могу найти
себе места, вспомнил все травки. Вспомнил, как дома птицы поют, как благоухает лес.
Пошел на гумно, поймал самого сильного жеребца - и ускакал через границу, никто
и не окликнул, не остановил. Каким-то чудом проскакал, как будто перенесли меня
под Божьим покровом».
Приведем рассказ инокини Александры, о чудесном случае, который произошёл с ее
племянницей, по молитвам старца Максима: «Раба Божия Евдокия жила неподалеку от
Бузулука, и старалась хотя бы раз в месяц да навестить глубоко чтимого
старца... Всякий раз она приносила в монастырь собственноручно испеченный
свежий хлеб. Однажды схимонах Максим усадил ее рядом с собой на скамеечке и
стал беседовать с нею. Не уходить бы - да время близилось к вечеру, а ведь ей
надо было идти километров сорок! Несколько раз Евдокия пыталась откланяться и
благословиться в дорогу: «Батюшка, я пойду, у меня ведь хозяйство, нужно
скотину встретить, убрать...» Но схимонах Максим не спешил с благословением:
«Успеешь, дорогая моя, управишься, все поделаешь», - отвечал он, придерживая ее
за руку. Что было потом, как завершилась затянувшаяся беседа - и как смогла она
еще до заката солнца оказаться дома, - Евдокия напрочь не помнила. Все это
словно изгладилось из ее памяти. Остановилось время - и Евдокия увидела, что
подходит к своему домику, и по дороге гонят коров. Как и обещал ей старец,
Евдокия успела переделать еще засветло все домашние дела. «Дивны дела Твои,
Господи, по молитвам святого угодника Твоего!» - подумала Евдокия.
Из воспоминаний Александры М. Пешковой: «Двоюродная сестра моей бабушки
Анастасия Ивановна всегда с ним советовалась. Они очень бедно жили. Пришла к
старцу со своей печалью, и он велел ей попросить денег у одного богатого
человека. А потом, говорит, ты еще и сама деньги найдешь - в земле, у сарая.
Назвал приблизительно место, где копать...И вот она рыла, рыла... И
действительно нашла деньги в указанном месте. На эти деньги, взятые в долг и
найденные, она сумела открыть свое небольшое дело, стала печь на продажу хлеб.
Калачи у нее были самые лучшие в городе. А старец ей говорил: «Ты на завтра не
затевай много хлеба, не продашь». Она иной раз заспорит: «Ну, как же так, это
мало будет, нам деньги нужны». Затеет больше теста, напечет хлеба - и продаст
точно столько, сколько ей батюшка говорил».
Из воспоминаний схимонахини Софии: « Моя мама очень печалилась о пропавшем
сыне. Ушел он в армию, и три года от него никакой весточки не было. Сколько
слез пролила... А инокиня София и предложила ей пойти к схимонаху Максиму. Мама
идет, а сама думает про старца: «Да что он знает? Только живот наел, да и
все...» Пришли к отцу Максиму, мама стала рассказывать о своей беде, спросила,
как хоть молиться за сына - за здравие или уж за упокой. А отец Максим только и
сказал: «Да что я знаю, только живот наел, да и все». Тут-то мама ему в ноги и
бухнулась: «Прости, батюшка! Это я так про тебя подумала». Отец Максим сказал
ей: молись о здравии. Вот по его и по маминым молитвам брат вернулся из армии
живой и здоровый».
Из воспоминаний Зои: « Моя прабабушка Настя со своим сынишкой Ильёй ездили к
старцу Максиму в Бузулук в монастырь. Илья был ещё маленький. Ходил он по
лавке, упал, у него стал расти горб. Съездили они в монастырь к отцу Максиму, и
горб исчез. А бабушка Дуня – ездила несколько раз. И старец всегда читал её
мысли: она подумает, а он сразу выскажет».
Из воспоминаний монахини Магдалины: « Отец Максим, будучи совсем слепым,
уверенно ходил везде... Духовным чадом о. Максима был Пётр Я. Царёв
(1901-1970), в монашестве Николай... Он скорбел, что не может иметь возможности
самостоятельно передвигаться по монастырю... О. Максим помолившись с отроком,
утешил его: «Не плачь, молись Божией Матери, она не оставит нас. Как и у меня,
у тебя будет голубенький шарик, куда он катится, иди туда, как он остановится –
остановись». С тех пор о. Николай всегда благодарил Бога за чудесный дар.
После закрытие Преображенского монастыря, старец находился в четырехлетней
ссылке в Казахстане. В 1933 году схимник вернулся в Самару, где прожил три
года. Духовные чада купили ему небольшой дом в Бузулуке. (Только год и прожил в
этом доме схимонах Максим вместе со своей сестрой Татьяной Георгиевной.) В
одной из комнат старец молился день и ночь. Из воспоминаний М.П. Солоповой: « У
него так был разработан позвоночник, что, кладя поклоны, о. Максим не сгибал
колен, но касался головой земли».
В последний свой день на воле он попросил сестру приготовить ему чистую и
крепкую одежду... Ночью их разбудил стук в дверь. Старец сказал: «За мной
пришли... Таня, меня никуда не увезут. Я свои кости должен похоронить в
Бузулуке. Сшейте мне большой мешок в две ряди и передайте». Незадолго до ареста
старцу было открыто, что умрет он в келье монахини, об этом он рассказал
сестре. (Последние дни своей жизни ему пришлось провести в пересыльной тюрьме,
которая была устроена на месте разгромленного женского Тихвинского монастыря.
Монашеские кельи были превращены в камеры для заключённых.)
Старца вместе с группой заключённых должны были отправить в Казань, но когда
арестантов привезли на вокзал, при посадке начальник поезда, увидев слепого
старца, сказал: « Хлопот с ним не оберёшься». Охранникам пришлось отвезти
старца обратно в тюрьму. Так и сбылись слова старца, его оставили в пересыльной
тюрьме, расположенной в Бузулуке.
На допросах старца жестоко избивали, но так и не заставили его признаться в
контрреволюционной деятельности.
Как-то начальник тюрьмы пришел в камеру к схимонаху Максиму и стал умолять
спасти его умирающую жену. Старец подал ему кружку: «Возьми этот чай, пусть
попьет, и она у тебя выздоровеет». Начальник тюрьмы возразил: «Да эти помои
тебе только что принесли!..» Старец ответил: «А я их благословил». По молитвам
старца жена начальника тюрьмы выздоровела.
Когда старец умер, а это произошло ночью, заключённые почувствовали
благоухание. Начальник тюрьмы, узнав о случившемся, сказал: «Не простой, а
святой человек умер». И распорядился похоронить старца по-христиански. Для
старца Максима изготовили гроб (тогда как всех умерших заключённых хоронили без
гробов) Разорвали пополам мешок, переданный сестрой старца, на одну половину
положили тело, другой накрыли.
В эту же ночь в селе Ефимовка Параскеву Семыкину, духовную дочь старца,
разбудил непонятный звук. Оказалось, что это разбилась бутылочка, стоявшая у
образов, подарок старца. Параскева вспомнила, что старец предупреждал её: «Как
умру, бутылочка разобьётся. Это будет тебе знак».
Незадолго до своей кончины старец сказал одному заключённому, который ухаживал
за ним: «Это последние мои страдания. Я скоро умру. А тебя выпустят, но ты
никому не говори, где моя могила. А то ведь люди будут ходить, а их из-за меня
пересажают. Пройдет время, все успокоится - ты расскажешь обо всем и поставишь
крест». Так и случилось, после смерти старца мужчина вышел из тюрьмы. Однажды
во сне он увидел схимонаха Максима. Тот упрекнул его: «Ты что же забыл про
меня!» Тогда он пришел в церковь, рассказал служителям о том, что рядом с
храмом на старом кладбище похоронен схимонах Максим. На могилке поставили
крест, а потом появилась и надпись: «Схимонах Максим. 1863 – 1937».
В 2000 году сёстры возрожденного Тихвинского монастыря привели могилу в
порядок: сделали ограду, у металлического креста всегда теплится лампада. На
могиле служатся панихиды, многие люди получают о исцеление от тяжких недугов.
Приведём лишь одно из свидетельств: Жительница Бузулука Глухова О. И., много
лет страдавшая базетовой болезнью, приехав на могилку старца, долго слёзно
молилась, прося его молитвенной помощи. Женщина с трепетом взяла горсточку
земли, с тем, чтобы платком с земелькой повязывать шею... В скором времени
болезнь отступила.
Господи, упокой душу старца Максима, со святыми упокой, и его молитвами спаси
нас!
«Схимонах Максим», Анастасия Дробот, «Русский Паломник» №4
«Схимонах Максим», Ольга Ларькина, Православная газета «Благовест»,
http://www.cofe.ru/Blagovest/article.asp?heading=42&article=6586
Перейти на главную страницу
Вернуться к содержанию
Для писем
